Читать книгу "Прах и камень  - Эрика Адамс"

Надо кричать и звать на помощь, но страх колючими шипами, обращёнными внутрь, сковал моё горло, и я лишь отступаю в воды реки, шаг за шагом.

– Пойдём, ты получиш-ш-ш-шь много з-з-золота. Всего лиш-ш-ш-ш-ш-шь развлечеш-ш-шьсссся....

Он шипит, словно ползучий гад, и наступает на меня, широко расставив руки. А я, наконец, решаюсь выдавить из себя крик, разнёсшийся над водой:

– Ро’ан!

Ответом служит лишь странный, булькающий смех, вырывающийся из глотки чудовища. Ро’ан, наверное, не слышит. Он ушёл далеко в лес, и я сама отошла от указанного им места. Какая глупость!..

Внезапно я замечаю, как по берегу несётся размытая тень, в ней смутно угадываются очертания фигуры Ро’ана, и следом слышится громкий хруст. Второй получеловек, оставшийся на берегу, едва успевает обернуться, как топор Ро’ана вонзается в его череп, раскалывая пополам. Тёмная, почти чёрная кровь заливает обмякшее тело. А то чудовище, что стоит рядом со мной, издаёт громкое шипение и бросается на меня, словно желая поквитаться со мной за смерть товарища. Я разворачиваюсь и торопливо бегу, разрезая ногами воды реки.

Резкая боль обжигает затылок. Тварь настигла меня и, ухватив за волосы, дёргает на себя. Я пошатываюсь и падаю назад, чувствуя, как мощная рука обхватывает за шею, толкая вниз. Мгновением позже хватка чуть разжимается и я, выскальзывая, тороплюсь уйти подальше. Я оборачиваюсь, видя, как Ро’ан, метнув издалека верёвку, петлёй обхватывает шею и тянет сопротивляющуюся тварь на себя. Тот бьёт по воде ногами и руками, хрипит, пытаясь вырваться. Но хватка Ро’ана крепка и, подтянув его к себе, он сдавливает пальцами шею, толкая чудовище под воду, лишая возможности дышать. В воздух над рекой взметаются тысячи брызг, вода бурлит и пенится от мельтешения конечностей… Ещё несколько мгновений – и движения замедляются, а после руки твари бессильно падают на воду. Всё кончено. Я всё ещё стою в воде, а сердце бешено колотится. Ро’ан разворачивается и крупным шагом идёт ко мне.

– Куда ты пропала? Я велел тебе и носа не высовывать из укрытия!

– Местность казалась такой спокойной и я захотела искупаться…

Ро’ан подходит ко мне и с силой толкает меня. Я, не в силах удержаться на ногах, лечу назад в воду, уходя в неё выше пояса.

– Ну что, искупалась? Теперь ты довольно чистая?

Ро’ан нагибается и рывком хватает меня за плечи:

– Оно того стоило? Твой риск был бы оправдан? Ну же, отвечай!..

Я отрицательно машу головой, робея от его злости и ярости, направленной на меня. А Ро’ан подхватывает меня и перекидывает через плечо, словно куль с зерном, и выносит из реки.

– Никогда не смей ослушиваться меня, ясно? – он спускает меня. Земля и небо слишком резко меняются местами и ноги подкашиваются. Ро’ан подхватывает меня и прижимает к себе. Холодная вода каплями стекает по моему телу, покрывшемуся мурашками от едва уловимого порыва ветра. Только горячие ладони Ро’ана лежат на плечах и, слегка дрогнув, скользят ниже, охватывая талию. Острые вершины сосков упираются в тело Ро’ана, его грудь вздымается быстро, а дыхание тяжело.

– Не уходи так далеко, – чуть мягче произносит он. Тёмные глаза впитывают в себя каждую чёрточку моего лица, – было бы глупостью лишиться всего вот так…

Меня охватывает странное спокойствие, волнами расходящееся по телу, и мягкое томление неспешно крадётся по коже, от точек соприкосновений наших тел. Мне чудится, что сейчас нечто сдвинется с места и произойдёт что-то неожиданное, но вместо этого Ро’ан лишь отирает пальцами воду с моих ресниц и разжимает объятия.

– Оденься, Аврелия, и держись рядом со мной или всегда поступай так, как велено тебе. Я не смогу защитить тебя на расстоянии.

Глава 33

Ро’ан избавляется от трупов, заваливая их камнями и сухими ветками.

– Что это за твари? Такими становятся те, кто прислуживают ему, да?

– Не сразу, – отвечает Ро’ан, – но постепенно их тела изменяются в соответствии с их душами.

– Откуда тебе известно столь многое, Ро’ан? Моё селение располагается не так уж далеко от этих гиблых мест, но мы ничего подобного не знали и даже не заговаривали об этом…

– Так удобнее. Держать в страхе и неведении, постепенно продвигаясь всё дальше и дальше. Если бы ваши правители вместе с храмовниками захотели бы изменить хоть что-то, они не держали бы людей за тупой скот, который можно продать на корм.

Ро’ан раскладывает ветви для костра, а я потрошу принесённого им зайца.

– Но ты не ответил на мой вопрос. Откуда ты знаешь так много про Зверя?

– Я существую уже достаточно долго…

– Живёшь?

– Нет, именно существую. Навряд ли моё пребывание в камне можно назвать жизнью.

Тушка зайца поджаривается на огне, распространяя по округе аромат жареного мяса. Ро’ан садится рядом и прихлёбывает горячей воды из котелка, а потом тянется за мясом. Впервые за всё время, что мы идём вместе, я вижу, чтобы он ел. Он ловит мой удивлённый взгляд и поясняет:

– Тело просыпается позднее разума. И поначалу не требует совсем ничего…

Мне хочется расспросить его ещё о многом, но он заливает водой костёр и отворачивается, укутываясь в плащ, показывая, что на сегодня достаточно разговоров. Я решаю последовать его примеру, смежаю глаза и засыпаю под его глубокое размеренное дыхание.

А потом резкая боль вкручивается в виски и я вскакиваю, садясь на земле. Внутри моей головы раздаётся крик, уже слышанный мною однажды. Так однажды Силан прогнал наглого грабителя прочь из дома. И сейчас он находится где-то далеко-далеко и кричит точно так же, но гораздо отчаяннее и громче. Я слышу глубоко в себе отголоски этого крика и не в силах сдержать слёз, текущих от осознания своей беспомощности. Над головой тёмное небо колышется чёрным покрывалом с редкими, укоризненно мигающими звёздами и шепчется листва деревьев. Крик смолкает отдаляясь. Смолк, будто и не было его. Меня сотрясает озноб, и уснуть не удаётся. Я сижу, вглядываясь в окружающую темноту, различая лишь блики вод реки.

– Ложись спать.

Я поспешно отираю слёзы тыльной стороной ладони.

– Не стоит стесняться своих слёз, – Ро'ан подвигается и утягивает меня за собой вниз, притягивая к себе, – ты тоскуешь по нему. Но не забывай, что ты не сидишь сложа руки, а делаешь всё возможное, чтобы вызволить своего сына.

Ро’ан осторожно гладит меня по волосам, пока слёзы не иссякают и от них не остаётся ни следа. От его прикосновений разливается спокойствие, приглушая боль и тоску. Я ловлю себя на мысли, что несмотря на сгущающийся вокруг мрак и клятвенные обязательства, связавшие нас, я ещё никогда не чувствовала себя спокойно и защищено, как рядом с ним. А проявление заботы обо мне в мелких, повседневных поступках трогают глубоко, переполняя благодарностью. Чувствую, как его крупная ладонь ныряет под ткань рубахи и ложится на талию, задерживается на ней на мгновение и пробирается дальше. Сильные пальцы с шероховатой кожей аккуратно, едва касаясь, оглаживают нежную кожу живота и скользят по ней ниже. Пальцы поддевают завязку тесьмы на штанах и ловко ныряют под неё. Я пытаюсь отстраниться, но Ро’ан второй рукой ныряет под моё тело и накрывает ею левую грудь, прижимает меня к себе.